BIRDRINGS

Все готовятся к Пасхе. Я попыталась вчера купить цукатов в пасочку, а сегодня - ванилина, и в обоих случаях мне рассмеялась просто в лицо. Ещё все готовятся к гробкам - поминальным дням. Везде продают эти крайней ядовитости пластиковые цветы на могилы. Руфа кричит восторженно, глядя на них "Посмотри, цветочные арки!". Мне кажется глаз и ум (во всяком случае,мои) настолько привыкли к этим пластиковым букетам и гирляндам за годы,что абсолютно перестали считывать их как глупость и полную безвкусицу. Не то,чтобы мне хотелось отнести такое на могилы любимых, но все равно, это - нормально и чо такого, новая классика.
Ходила сегодня за фалафелем к нашему фалафельному мужику. Отличный у него фалафель, и загадочная национальность. Всегда смотрю на него и думаю, кто же он такой. Точно азиат, но не из тех, которые обычно готовят шаурму и прочее, визиреватая наружность. Не все они на одно лицо, конечно. Хотя французкий офицер, с которым Эд недавно выяснял чо кого, смеётся и говорит иначе, когда Эд пытается ему объяснить,что он украинец, а не русский. "Не не. Вы все, все мне одинаковые" - честная прямая душа говорит как думает даже сейчас! Ну, с этим, за жизнь, я думаю, любой украинец стыкался, что поделать. Хотя даже жители Киева и Боярки - и то не одинаковые,со времён Вавилонской башни каждые 40 км появляются новые различия.

Вечером позвонила N. и сказала, что возвращается в Киев и будет тут смотреть в будущее вместе со всеми нами! Ну то есть сейчас, когда опять началось. Скажу честно, день у меня был в духе "тупой, злой, устал", но благодаря этим новостям в моей голове будто заискрился золотой праздничный фейерверк. Ее, кстати, вынуждают не обстоятельства или отсутствие перспектив заграницей, а простая бытовая любовь.

Сегодня с таксистом, очень бодрым молодым человеком с внешностью, которую почему-то невозможно хоть сколько-нибудь"схватить", по дороге в гости, беседовали об Ирпене. Говорит, сколько там новостроек разрушено, своими глазами видел, вы только представьте это ж люди въехали в новый дом недавно, в новую жизнь - и вот. И я вспоминаю, точнее просто думаю, как я отчаянно выбирала в свою квартиру новую синюю плитку в ванную, пуфики какие-то в прихожую, золотого света торшер и много еще чего другого - и где тот дом, где та жизнь теперь. Я не жалуюсь, просто так бывает. Если можешь быть проще - лучше будь, если не можешь - все равно старайся, если не выходит - проси Бога и будет.
Мы с доченькой гуляки лютейшие. Все выходные я чувствовала удивительное облегчение, потому что мы не ходили гулять внутрь этого настоящего, дышащего печью и сеном, лета. Вы считаете, что лету положено быть таким, плавящим асфальт? Я считаю. В четверг мы были в городе, ну то есть в его центральной части, по главным туристически спотам, так сказать + грузинский ресторанчик. Не считая очень короткой вылазки на Крещатик, о которой я писала ранее, это был первый полноценный настоящий раз за долгое время. И вот оказалось, что там никого нет:) в городе пусто. Если вы не знаете, Киев - город ужасающе живой, густонаселенный, не спокойный, тем более он был таким в центральной части, но, кажется, теперь эта жизнь утекла всецело в спальные районы. Всю прогулку я шла как во сне, даже в годы детства, когда население было значительно меньшим, я, кажется, не видела его таким аккуратным и пустынным. На Прозрачном Мосту - гуляй-не-хочу, хоч кіньми заїжджай! Даже в ресторане мы сидели одни, 3-4 официанта приглядывали за нашим немноголюдным столом! Ну, ладно, кто-то с улицы брал в окошке хачапури, но это не то. Знающий, как Киев любит посидеть и поесть в любых точках своей нервной истории, должен быть хоть чуточку, да в ужасе. Наверное, от ужаса, я и забыла у них свою карту. Собралась - Руфь, коляска, рюкзак, пакет со сменкой, а карту просто бросила на столе, молодец.
Я смотрю на эти тучи из тонкого розового стекла, и не могу грустить. Я слушаю больше грустных вещей в день, чем могла бы представить когда-либо, но я не могу грустить. Просто беру эту бодрость, пока ее присылает Бог.

У С. был день рождения, и длилось это все часа 4, очень водевильных часа - какие-то родственники каруселью, то Сережа, то Ричард. В ресторанах теперь можно пить, так что ничего сложного. И за весь вечер ни единого слова о войне! Само так вышло. "Когда вы увлекались фотографией? - Да тогда же, когда и все, лет в 20." Только вконце,провожая нас, С. сказал "Так а я и хочу туда" и опустил голову. Ту самую голову, которая так хорошо получается на фотках с самой нашей юности - будто на тебя смотрит человек, видевший тысячи миров.

С рождения Руфи я ощущала себя человеком, который потерял свободу и приобрел взамен нее новую. Немного старой, утомительной и томительной, которую нет возможности ценить, пока она вся твоя, как большой пакет с халвой, когда ты можешь без мыслей шарахаться по темным сырым киевским улицам с друзьями, тоже хотелось бы иметь, но "что-то нету ее, непонятно, когда будет", думала я. Но теперь). Теперь я мечтаю хоть о какой-то, а ее нет, непонятно когда будет. Как оказалось, нельзя думать не только о будущем, но и о настоящем, и я стараюсь (как видим, не всегда успешно) этого не делать. Думаю вместо этого предметно, по простому - солнце, туман, суп, акулы из кубиков, каша из тыквы, шприцы, карандаши etc.
Что-нибудь ещё об этих свежих сизых днях? Вчера, как обычно, вышли с Руфой, Лаврентием и Тамарой кормить голубей под синий магазин и наконец-то таки получили за это по голове. Рассыпая огромную перловку как раз на популярную дорожку (это не вредительство, там просто удобный как журнальный столик камень под пакет с зерном и кофе) приходилось ожидать рано или поздно законных претензий и "голуби же разносят инфекции, разве вы не знали?". Ну и вот.
- Да, - говорю девушке, - я слышала, что птицы разносят что-то. Мы исправимся.
Когда девушка уходит, недовольная тем, что мы так быстро и искренне повинились и обещали устраивать птичье мессиво чуть подальше, под трансформаторами, Тамара задумчиво говорит:
- Оно да, инфекции.. но мой муж с рождения живёт в голубятне. И никогда ему ничего...
Как оказалось, он на самом деле живёт в голубятне. Я его понимаю, всячески восхищаюсь и хочу быть как он.
Ещё недавно с Руфой бежали по нашему монстр-маркету за фольгой (забыли фольгу, дурачки) пока мама держала очередь на кассе. В монстр- маркете частично драматично погас свет, и Майкл как раз поет с чувством на всю торговую площадь "what about us?!", то есть мы бежим будто в кадре из клипа, фильма, или будущего, Руфа хохочет. Мой кум говорит "дальше - всегда интересней", ему легко говорить, потому что он рыцарь без страха и упрека, а "як бути простому громадянину?" - вот вопрос.

Сегодня М. накинул свой плотненький рюкзак на плечи, надел тесные ботинки и улетел в Ереван к коврам и арарату, кутить. Но вернулась с моря мама! А это значит,что гребец на галерах,которым я была ровно 2 недели, может полежать наконец-то разобранным лего-ниндзяго, думая о чем угодно,но, упаси Бог, не о чашке.

Сегодня было наконец-то тепло, утих многодневный монотонный ветер, солнце не скрылось ни на секунду. Мы помчались на поминки. Причем поехали как-то не пойми как, по каким-то новым Эмилевым тропам, потому что Эмиль теперь селюк и обладает своими особыми штучками. Ёлки дрова, как хорошо за городом! Там все сияет, просто от этого зелёного праздничного света выпадают глаза! Магнолии, свечение святого куцого самшита! На кладбище тоже красота, да к тому же очень прилично, аккуратно - не то что во времена моих детства и юности, когда это древнее кладбище напоминало летом просто зелёную непроходимую,непроницаемую стену. Накрыли стол в беседке, попили вина за упокой тех, кого любили и знали и тех,кого не любили и не знали. Меня не перестает удивлять, как жизнь постоянно меняется. От многих воспоминаний не осталось даже фантика, и совсем не жаль, на самом деле почти ничего не жаль, если ты перестал ждать покоя.

Красота неистрибима, даже если все в черных одинаковой посадки пуховиках и не очень понятно, где мужчина, а где женщина (я из тех, кто любит,чтоб понятно).Шарились сегодня с прекрасными женщинами по магазинам - глянцевые юбки, пайетки, митенки, эти огромные шаровидные рукава - все даром и никто не уйдёт обиженным. Блииииииин, хочется обнять большой пуховый берет в ореховую жемчужину... ведь понятно же, что никакая блузка Зорро не сделает тебя счастливым человеком, а все равно так хочется ещё одну, ещё всего одну, эту, после этой уж я точно стану радостней, это мой билет, растают льды и падут наконец-то стены.

С тех пор как я не пью и не танцую пришлось перейти на вербальное общение (и с ним, кстати, так себе, потому что началось едва ли обратимое превращение из фейкового экстраверта в ещё неизвестно кого).
На большом празднике я весь вечер сижу и беседую с Настей, с которой мы раньше могли "беседовать" только как два фрагмента пазлов из разных коробок, то есть сурово и просто никак.
Но время делает своё дело: дети безжалостно увеличиваются, а глаза взрослых приобретают тот самый свет мученичества, который появляется когда кубики тетриса судьбы засыпали уже неоднократно и ты чудом вырвался из отсека, но ничего не забыл, и других стало хоть немного жаль.
Так вот про свет. Настя рассказывает, где-то там она вычитала в правдивых источниках, что в основе любого предмета видимого мира лежит свет. Его можно увидеть при большом увеличением, уже под слоем атомов и прочей крошечной сути вещей (тема наглядно раскрыта в фильме "Человек-муравей и Оса", который если повезет не смотрите никогда), некоторые люди видят и так, без увеличения, но дело кончается нейролептиками. Настя спрашивает, верю ли я в это, в пласт света внутри каждой перечницы. Я верю горячо, но, если судить по моей жизни, то получается, что это малая вера. Nеверное сердце и его утомительные шашни.

славная песня